Гуманитарная интервенция – это прямой вызов понятию суверенитета?

С точки зрения международного права интервенция – это насильственное вмешательство одного суверенного государства во внутренние или внешние дела другого - военное, политическое или экономическое.

Вопрос является предметом нормативных и эмпирических дебатов, начиная с того момента, как было разработано международное право, и никакого стандартного юридического определения для него не существует. Однако его объясняют таким образом: при определенных обстоятельствах внешние силы обязаны вмешаться в дела другого государства, чтобы защитить в нём людей при обширных нарушениях их гражданских прав, даже если при этом имеет место конфликт между государствами.

Хотя, в принципе, интервенция – это противоправное действие, некоторые вмешательства в подобных случаях расцениваются как правомерные.

Примером такого типа взглядов явились дебаты, проводившиеся в 1996 году по поводу предложения Канады вмешаться в дела Заира (теперь Конго), чтобы защитить миллионы беженцев хуту, спасшихся от геноцида в Руанде. Они подвергались риску истребления со стороны тутси, которых поддержало руандийское правительство, и из-за заирской гражданской войны. Канадцы утверждали, что нарушаются права гражданского населения, а это перевешивает любые другие соображения. Те, кто выступал против, говорили, что потребности гуманитарного характера сами по себе не могут служить оправданием вмешательства извне. Кроме того, был выдвинут аргумент о том, что долгосрочное вмешательство само по себе чревато неопределенностью.

Что же должно быть сделано при таком кризисе, как геноцид в Руанде, когда международное сообщество пытается остановить убийства?

В контексте международного права вмешательство одного государства в дела другого с целью защиты невинных людей рассматривается как гуманитарная интервенция, если существует санкция Совета Безопасности ООН. Но могут ли страны, действуя с разрешения Совета Безопасности ООН, выполнить заявленные «обязанности»? Или такая доктрина по существу является «троянским конем», злоупотреблением более сильной державы? Не служат ли на практике такие вмешательства оправданием для государств, развязывающих конфликты в чужих странах?

Когда страны, не имея внутренней поддержки для бескровных политических вмешательств, посылают свои вооруженные силы на территории других государств, в большой степени они преследуют свои узкие национальные интересы: захват территории, получение геостратегического преимущества, контроль над драгоценными природными ресурсами. Лидеры стараются выиграть общественную поддержку, описывая свои действия с точки зрения высоких моральных целей – установление мира, правосудия, демократии в зоне конфликта. Стоит вспомнить, что исторически многие кампании, начатые европейскими колониальными державами в 19 веке, основывались на соображениях общечеловеческих ценностей

В Руанде, в 1991 году, как предполагалось, французское вмешательство под эгидой ООН будет заключаться в проведении операции «Бирюза». Но, используя гуманитарный императив в качестве прикрытия, Франция продолжала пытаться влиять на события в районе Великих Озер.

В 2003 году американо-британское вторжение и оккупация Ирака были обозначены тоже как гуманитарное вмешательство британском премьер-министром Тони Блэром.

Принимая во внимание, что классические интервенции являются, в принципе, политическими по характеру и включают навязывание своей воли силой, то и гуманитарная интервенция - это прямой вызов самому понятию суверенитета.

Общественность в Северной Америке и Западной Европе, при всех разговорах о сострадании к другим народам, легко соглашается на использование военной силы, чтобы покончить, по их мнению, с бедствиями в другой стране, серьезно не задумываясь о том, какова цена такой «участливости» в моральном, политическом и экономическом плане?

Сегодня гуманитарная интервенция – это в основном детище ООН, некоторых организаций, неспособных спокойно работать в зонах конфликта. Эти группы являются самыми ярыми её проповедниками. Французский дипломат Бернар Кушнер даже популяризировал правовую теорию ученого Марио Беттати «о праве на вмешательство».

Сам термин может употребляться и в других значениях. Например, как комплекс экономических мер внутренней политики: закупочные интервенции, зерновые интервенции. В обоих случаях - это способы, которыми государство старается регулировать цены на сельскохозяйственную продукцию (сырьё, продовольствие, зерно).